Глава: 13
 ти Сент-Ли зима принесла дожди. Они струились, они
гремели, они смывали, они ласкали, омовение их струй было приятно, а когда
на какое-то время они прекращались, то оставляли после себя радугу.
И все же большую часть времени приходилось проводить в помещении,
слушая музыку или разговаривая. А вечера были такими ясными, что
невозможно было терять эти часы.
Табита и Рошфор брели вдоль берега. Пальцы их рук были сплетены.
Воздух был теплым, и на нем был только кильт и принадлежащий ей кинжал у
пояса, который она ему дала.
На востоке поднялась над водами Моргана. Ее почти неразличимое поле
все застлало белой дымкой, так что те звезды, которые оставались еще
видимыми, сияли матово и нежно.
Свет этот лился от горизонта к скалистым выступам, обращая их в
подобие затухающих костров. Люди под ним тускло светились, а деревья
сливались в единую туманную полосу. Ветра не было, и шум прибоя был
уверенным и ненавязчивым, как биение сердца. Запахи листвы и почвы
смешивались с запахами моря. Песок отдавал воздуху дневное тепло и слегка
шелестел под их ногами.
Рошфор с тоской сказал:
- И это должно быть разрушено? Сожжено, отравлено, испепелено? И ты?!
- Мы надеемся, что этого не случится, - ответила Табита.
- Я говорю тебе, я знаю, что должно последовать.
- Враг непременно применит бомбардировку?
- Без охоты. Но если вы, авалоняне, с вашей бессмысленной гордыней не
оставите им выбора. - Рошфор прервал начатую фразу. - Прости меня. Мне не
следовало этого говорить. Просто нервы чересчур напряжены.
Ее рука вздрогнула в его ладони.
- Я понимаю, Фил. Ты не враг!
- Что плохого в том, чтобы присоединиться к Империи? - Он указал на
небо. - Смотри! Там солнце, а потом еще одно, а потом еще! И все они могут
быть вашими!
Она вздохнула:
- Я хотела бы.
Очень внимательно она слушала его сказки о мириадах миров.
Внезапно она улыбнулась, и лицо ее как будто осветилось.
- Нет, я бы не хотела, - сказала она. - Я заставлю тебя сдержать свое
обещание и показать мне Землю, Анзу, Хоупвелл, Цинтию, Водан, Диомерес,
Викоен - все, о чем ты мне рассказывал, когда снова наступит мир.
- Если это будет еще возможно.
- Будет! Эта ночь слишком хороша для того, чтобы можно было думать о
другом.
- Боюсь, что не могу разделять с тобой итрианское отношение к жизни,
- медленно проговорил он. - И это тоже ранит!
- Разве? Я имею в виду то, что ты храбр, я же знаю, что это так, и я
знаю, что ты умеешь наслаждаться жизнью. - Голос ее сделался тихим,
ресницы опустились. - Да, можешь!
Он остановился, повернулся к ней, схватил другую ее руку. Они стояли,
молча глядя друг на друга.
- Я попытаюсь, - сказал он, - ради тебя. Ты поможешь мне?
- Я помогу тебе во всем, Фил, - сказала она.
Они целовались и раньше, вначале легкими поцелуями радости встречи,
потом более долгими. Сегодня она не мешала движениям ни его, ни своих рук.
- Фил и Хилл, - прошептала она наконец, прижавшись к нему. - Фил и
Хилл! Дорогой, я знаю одно место в двух километрах отсюда. Деревья там
образуют хорошее убежище, и между ними можно видеть луну и воду, а трава
там густая и мягкая, как на Земле.
Он пошел за ней, едва способный верить своему счастью.
Она рассмеялась мягким грудным смехом.
- Да, я верила в это, - сказала она. - Я ждала своего дня так долго!
Ты не возражаешь против того, чтобы тебя соблазнили? Может быть, у нас
действительно мало времени?
- Целой жизни рядом с тобой было бы мало, - сказал он ей.
- Теперь тебе придется помочь мне, любовь моя, - сказала она ему. -
Ты первый у меня. Я всегда ждала тебя!
|
