сделать. Нужно освоить искусство харакири.
Раз уж мы заговорили
о большевиках, аналогию можно продолжить, -
современные постклассические деятели в точности
занимают нишу меньшевиков. Капиталисты, как
известно, обыграли социал-демократов
меньшевиков - они воспользовались их же
собственными идеями и путем частичных уступок
получили социальный мир. Точно также они
обошлись с "меньшевиками"-постмодернистами,
перенаправив их потенциально-разрушительную
энергию в сферу развлекательной масс-культуры.
Попробуем вообразить, как бы в такой ситуации
повели себя постмодернисты-"большевики".
Здесь невольно приходит на ум "ленинская
программа" - заменить руководство ГМК, всего
лишь несколько человек, сидящих на самом верху, и
плохой государственный капитализм превратится в
хороший государственный социализм, первую
стадию коммунизма. Нужно отрезать плохую голову
и самому управлять телом врага.
Исходя из этой
логики, применительно к нашему случаю нужно
проделать следующий фокус: нужно перехватить у
истока это доминирующее на сегодня желание
реактивных сил, эту их тягу к самосохранению, к
ретерриториализации, к возвращению старых
ценностей. Нужно самим "перейти на сторону"
паранойи. Нужно самим инициировать
консервативную революцию и стать у ее руля -
чтобы превратить ее в свою противоположность, в
постмодернистский перфоманс, чтобы разрушить ее
изнутри. Так же, как и в проекте Ницше, путь
превращения лежит через концлагерь - но это будет
постмодернистский концлагерь. Мы получаем, таким
образом, "концлагерно-фашистский" проект,
который осуществляется группой
постмодернистских деятелей, в постмодернистской
ситуации и постмодернистскими средствами, - в
частности, используя потенциал современных
средств массовой коммуникации.
Штука в том, что
настоящих "фашистов" сегодня нет - а может
быть, фашист, по своей природе, и с самого начала
фигура постмодернистская, - это не параноик, а
шизо-параноик, параноидальный шизофреник. Он
играет, он пытается делать серьезное лицо под
шутовским колпаком. И когда картонный меч в его
руках вдруг по чьей-то воле обретает тяжесть и
твердость - это является неожиданностью в первую
очередь для него самого. Истинную, стопроцентную
паранойю - то есть уверенную в себе серьезность -
нужно искать в другом месте. Настоящий паран
|